Богатство добродетели так велико, настолько приятнее, настолько вожделеннее, что обладающие им никогда не захотят взять вместо него и всю землю...

 ***

 ...Добродетель! Она не только делами, но и страданиями своими не оставляет в темноте и безвестности и саму себя, и исполняющих ее.

 ***

 Одно обетование благ недостаточно для побуждения к добродетели, если не имеющих усердия к ней не поощряет страх наказания.

 ***

 Совершенство добродетели состоит не в том, чтобы не делать того, за что мы у всех стали бы считаться худыми, но в том, чтобы блистать такими делами, которые и не совершивших не подвергают за это осуждению...

 ***

 Когда... <человек> услышал пророков и апостолов и получил благодать Духа, то Бог возвысил степень добродетелей, и это справедливо.

 ***

 Таково свойство добродетели, что она не только полезна нам для будущего, но и здесь доставляет уже награду.

 ***

 ...Добродетельная жизнь сама составляет величайшую честь и счастье, хотя бы мы и терпели наказание.

 ***

 Величие добродетели особенно и состоит в том, что она не имеет нужды ни в богатстве, ни во власти, ни в славе, и ни в чем другом подобном, а в одной только душе освященной, и не требует ничего больше.

 ***

 ...Человека... <добродетель> делает ангелом, и душу как бы на крыльях возносит на небо.

 ***

 Итак, что без молитвы совершенно невозможно свыкаться с добродетелью и с нею идти по жизненному пути, я думаю, ясно всем. Да и как мог бы кто упражняться в добродетели, не приступая и не припадал непрестанно к Вождю ее и Подателю?

 ***

 ...Не от возраста и не от тела зависят состязания добродетели, а от одной только души и воли.

 ***

 Таково естественное свойство добродетели: ее путь усеян трудами, тяжелыми усилиями, кознями и опасностями. Но таков путь, а за ним — венцы, награды, блага неизреченные и бесконечные. Так утешай себя этим.

 ***

 ...Следует и нам, собрав богатство добродетели, беречь его с великой тщательностью и не выкладывать на глаза всем, но скрывать его в самом надежном хранилище ума...

 ***

 ..Сознание тяжести грехов немало способствует обращению к добродетели.

 ***

 Ничего нет равного добродетели, возлюбленный! Она и в будущем веке исхитит нас из геенны и откроет путь в Царство Небесное, и в настоящей жизни ставит выше всех, всуе и напрасно злоумышляющих на нас, делает сильнее не только людей, но и самих демонов и врага нашего спасения, т. е. диавола.

 ***

 Сила добродетели в том, что она и врагам своим заграждает уста и обуздывает язык.

 ***

 ...Велика сила добродетели... хотя подвергается <она> нападениям и терпит бесчисленные бедствия, но от этого становится еще славнее и блистательнее.

 ***

 ...Научимся заботиться о добродетели и ставить высоко угождение Богу, не станем ссылаться ни на управление домом, ни на заботу о жене, ни на попечение о детях, ни на что-либо другое и думать, будто этим мы можем достаточно оправдать себя в нерадивой и беспечной жизни...

 ***

 ...Ни из угождения дружбе, ни из покорности какому-либо обычаю не станем пренебрегать добродетелью...

 ***

 ...Как стоящий на высокой скале смеется над волнами, когда видит, что они с шумом ударяются о скалу и тотчас обращаются в пену, так и подвизающийся в добродетели, пребывая в безопасном месте, не испытывает никакой неприятности от житейского волнения, но живет спокойно. наслаждаясь тишиной своих помыслов...

 ***

 ...<Добродетель> сопутствует нам и во время исхода отсюда, и тогда особенно, когда мы нуждаемся в ее пособии, в тот страшный день подает нам великую помощь, преклоняя на милость к нам Судию.

 ***

 ...Добродетель и сама по себе достойна удивления; но если еще кто творит ее окруженный препятствиями, то она является гораздо более дивною.

 ***

 Такова-то сила добродетели, что она, и страдая, побеждает причиняющих (страдания) и, подвергаясь нападениям, бывает выше нападающих.

 ***

 ...Нечестивые обыкновенно всегда издеваются над решившимися удаляться нечестия и прилепляющимися к добродетели...

 ***

 Нечестие всегда проявляет большую злобу против добродетели; и не только нимало не вредит ей, но, нападая на нее, делает ее только сильнее.

 ***

 ...Добродетель своим появлением обращает в бегство грех, и, рассеяв мрак заблуждения, возбуждает души взирающих на нее к славословию.

 ***

 Пусть ни бесчестие не печалит нас, ни бедность не стесняет, ни болезнь телесная не ослабляет бодрости душевной, ни людское презрение и унижение не делает нас менее усердными к подвигам добродетели...

 ***

 Одинаково пагубно и вредно для нашего спасения как совершение дел духовных ради славы человеческой, так и высокое мнение о совершенных нами добродетелях.

 ***

 ...Творящий добродетель по... заповеди (см.; Мф. 6, 17—18) и старающийся скрывать ее от людей явно получит от Господа награду в тот Страшный день.

 ***

 ...Соблюдая добродетель, мы получаем сугубую награду от Бога — и за то, что сами в добродетели живем, и за то, что ближних привлекаем к добродетели...

 ***

 ...Добродетель... людей, хотя бы и немногих, может покрыть грехи многих — потому что велика благость Господа...

 ***

 ...Нет ничего сильнее и могущественнее добродетели...

 ***

 ...Никто не должен смотреть на трудность добродетели, но, имея в виду происходящую от нее пользу, всякий с готовностью да подъемлет ради нее все труды.

 ***

 ...Нет ничего сильнее, нет ничего могущественнее добродетели, — не потому, чтобы она сама по себе имела такую силу, а потому, что приобретший ее пользуется и Вышнюю помощью.

 ***

 Такова сила добродетели, что и чрез самые гонения она достигает большей славы.

 ***

 Как перл, хотя бы брошен был в тину, показывает свою красоту, так и добродетель, куда бы ты ее ни свергнул, проявляет свою силу — и в рабстве, и в темнице, и в бедствии, и в счастии.

 ***

 ...Никому нельзя ссылаться на юность там, где должно показать добродетель.

 ***

 Если и мы желаем иметь свыше помощь, то будем заботиться о добродетели. Таким образом и мы привлечем благодать Духа, — и настоящую жизнь проведем беспечально, и будущие наследуем блага...

 ***

 Если будем содержать правильные догматы, а дел добродетели не будет, то совершенно лишимся Вечной жизни.

 ***

 Ничто так не способствует преспеянию в добродетели, как частое собеседование с Богом <в молитве>, постоянное благодарение и славословие Бога.

 ***

 Добродетель и сама по себе трудна и неудобоисполнима, но особенно тогда, когда исполняющий ее находится среди малого числа людей добрых.

 ***

 Не малый знак добродетели, когда кто в счастии остается добродетельным.

 ***

 ...Немаловажный вид добродетели - не избегать обличений и укоризн от людей праведных.

 ***

 Такова добродетель: она требует кратковременного труда, а доставляет вечную радость.

 ***

 ...Ограждается, укрепляется и возрастает добродетель... тем, чтобы удаляться от нечестивых, быть собранным и сосредоточенным в самом себе во всю жизнь и жить в уединении от людей развращающих.

 ***

 Бог не принимает того, что совершается в силу необходимости, но только то, что совершается свободною волею.

 ***

 Кто имеет золото, серебро или драгоценные камни, тот не оставляет их снаружи, но скрывает во внутренних покоях, куда не могут достигнуть руки воров, подкапывающих стены; так и тот, кто имеет богатство добродетели, скрывает его в душе, чтобы обольщениями тщеславия не расхитили его грабители душ.

 ***

 ...Кто не живет добродетельно, тот, хотя бы прожил и мо лет, все-таки умирает в недостатке дней, т. е. преждевременно, не принесши тех плодов, ради которых он и вступил в жизнь.

 ***

 Такова добродетель: она одним появлением своим огорчает живущего порочно.

 ***

 Тем, кто следует добродетели, нехорошо превозноситься и говорить о себе великое, так как гордых постигают наказания от Бога...

 ***

 <После пришествия Христова> никакая добродетель не есть самая трудная и никакая не легче прочих, стремитесь легко ко всем и будете совершенствоваться, когда пожелаете.

 ***

 ...Добродетель легка не по своей природе, но Христос Своим пришествием сделал ее весьма легкою...

 ***

 Мы постоянно видим, что выдающимися людьми становятся не крепкие телесною силою, но великие душевною добродетелью, гак как и корабль рассекает волны не потому. что он велик, окован медью и имеет несокрушимые борты, но потому, что имеет управителя, который направляет его по своей воле.

 ***

 Добродетель делает здоровыми не только души, но также и тела, сохраняя их от разложения, наподобие острой и холодной зимы.

 ***

 Добродетель не подвергается рабству, и ничто не может преодолеть ее: ни рабство, ни плен, ни бедность, ни болезнь, ни самая смерть...

 ***

 Добродетели возводят нас к той дивной первообразной красоте, какою человек обладал, будучи создан по образу Божию и подобию.

 ***

 ...Будем остерегаться — хвалить себя за доброе, потому что это делает нас и пред людьми ненавистными, и пред Богом мерзкими.

 ***

 ...Глас добродетели громче всякой трубы, и жизнь чистая светлее самого солнца... Если мы будем иметь все... добродетели: если будем кроткими, смиренными, милостивыми, чистыми, миротворцами, не будем отвечать на оскорбления оскорблением, а, напротив, принимать их даже с радостью, то мы всех взирающих на нас привлечем этим не менее, как и чудесами...

 ***

 ...Как скоро хотя немо станем избегать грехов, порок будет нам казаться гнусным и безобразным, а добродетель легкою, удобною и любезною.

 ***

 Пока мы увлекаемся страстями, до тех пор добродетель почитаем трудною, неудобною и неприступною, а порок любезным и приятным.

 ***

 ...Если ты особенно желаешь того, чтобы люди видели твои добродетели, то скрой их ныне, чтобы все с большею честью увидели их тогда, когда Бог сделает их явными, откроет и возвестит пред всеми. Видящие ныне обвинят тебя, пожалуй, и в тщеславии, а когда увидят тебя венчаемого, тогда не только не обвинят тебя, но и все удивятся тебе.

 ***

 ...Ты обижаешь и самую добродетель, когда исполняешь ее не для нее самой, но для <кого-нибудь>.

 ***

 ...Добродетели души не земное имеют начало, но суть плод духовный и не подлежат съедению от червей. Эти одежды ткутся на небе, где нет ни моли, ни червей, ни чего-либо подобного.

 ***

 Добродетель так сильна, что и по смерти могущественнее живых.

 ***

 ..Чем более преуспеваем в добродетели, тем больше научаемся познавать, как велико расстояние между Богом и нами.

 ***

 ...Будем упражняться в добродетели, она составляет великое богатство и великое чудо. Она доставляет истинную свободу...

 ***

 ...Добродетель имеет и главу, и члены, благолепнейшие всякого стройного и красивого тела. Что такое, спросишь, глава добродетели? Смиренномудрие... Она не имеет ни волос, ни кудрей, но так прекрасна, что привлекает Самого Бога... Глава эта, вместо волос и косы, приносит жертвы, благоприятные Богу. Она — золотой жертвенник и духовный алтарь... Она — матерь премудрости. Кто ее имеет, тот и все прочее иметь будет…

 ***

 Если хочешь видеть и глаза добродетели, то посмотри: они тщательно очертаны скромностью и целомудрием. Оттого-то они так прекрасны и проницательны, что видят Самого Господа... Уста же добродетели суть премудрость и разум и знание духовных песнопений. Сердце ее есть глубокое ведение Писаний, соблюдение истинных догматов, человеколюбие и добродушие. И как без сердца невозможно жить, так без исчислено теперь невозможно спастись. Отсюда рождается все доброе. У добродетели есть также свои руки и и — явление добрых дел. Есть у нее и душа — благочестие. Есть у нее золотая и тверже адаманта грудь — мужество. Легче все одолеть, чем сокрушить эту грудь. Наконец, дух, пребывающий в мозгу и в сердце, — любовь.

 ***

 ...Много труда стоит утвердиться в добродетели; но за то она мо радует совесть, и столько производит внутреннего удовольствия, что никаким словом и выразить нельзя.

 ***

 ..Не только пренебрежение одной какой-либо добродетели заключает для нас небо; но хотя бы мы и исполнили ее, но не с должным тщанием и ревностью, и это производит такие же следствия.

 ***

 ...Кто <добродетели> делает для славы, тот, когда только можно утаиться, не откажется удовлетворить своим злым пожеланиям.

 ***

 Добродетель еще прежде получения венцов утешает своего труженика, питая его надеждами...

 ***

 ...Ничто так не делает людей разумными, как добродетель; она делает их признательными, благонамеренными, человеколюбивыми, тихими, кроткими, смиренными; она обыкновенно рождает и все другие совершенства. Кто же может быть мудрее человека с такими расположениями?

 ***

 Сурова добродетель, но будем представлять ее облеченною в величие будущих обетований. Люди с душою  возвышенною находят ее и без этого, гаму по себе прекрасною, и потому стремятся к ней, живут добродетельно не из-за наград, а для угождения Богу, и высоко ценят целомудрие не для того, чтобы избежать наказания, а потому, что так повелел Бог.

 ***

 Когда мы, живя добродетельно, подвергаемся преследованию людей злых и за привязанность к добродетели терпим от них осмеяние, — не будем печалиться и скорбеть. Таково уже свойство добродетели, что она, обыкновенно, в людях злых возбуждает к себе ненависть. Завидуя тем, кто хочет жить праведно, и думая самим себе приготовить оправдание, если очернят добрую славу других, злые люди ненавидят (добрых), как идущих противоположным путем, и всячески стараются обесславить их жизнь. Но не будем сокрушаться, потому что ненависть злых служит знаком добродетели.

 ***

 Кто сделал, как должно, что-либо малое, тот получил побуждение приступить к делу более важному, а отсюда — идти и гораздо далее.

 ***

 ...Ангелами делает добродетель, а добродетель в нашей власти; следовательно, мы можем созидать ангелов, если не но естеству, то по произволению.

 ***

 Без добродетели нет никакой пользы быть ангелом по естеству, это доказывает диавол, бывший таким прежде, а с нею нет никакого вреда быть человеком по естеству; это доказывает Иоанн, бывший человеком, и Илия, восшедший на небо, и все имеющие отойти туда. Им и тело не воспрепятствовало обитать на небе, а те, будучи бестелесными, не могли остаться на небе. Потому пусть никто не скорбит и не жалуется на свою природу, как бы она препятствовала, но на свое произволение.

 ***

 ...Несчастие бывает для добродетели причиною и поводом к ее прославлению.

 ***

 ...В добродетели начало исполнено трудов, а продолжение приятно, так что этим и самый труд облегчается...

 ***

 Всё стяжание добродетели остается бесполезно, если в корне своем не имеет правых догматов.

 ***

 Тяжка... <добродетель> для нашей лености, а сама по себе легка и удобна...

 ***

 ...Добродетель... доставляет только радость и спокойствие; она делает человека недоступным для коварных врагов...

 ***

 ...Держись добродетели; в таком случае, хотя бы ты в юности переселился отсюда, переселишься безопасно, хотя бы достиг старости, переселишься обогащенный, и во всю жизнь будешь иметь сугубый праздник, и как воздержавшийся от порока, и как возлюбивший добродетель.

 ***

 Солнце, приподнявшись над землею и совершая к нам путь с востока, прогоняет ночь, будит спящих и вызывает к делам; свет богопознания будит душу, освещает помыслы и вызывает к добродетели; и этого нам нужно желать больше, чем солнечного блеска.

 ***

 ...Смиренномудрие есть основа всякой добродетели. Если ты имеешь смирение и помнишь, кто ты и как спасен, то воспоминание об этом служит для тебя побуждением к добродетели.

 ***

 ...Если в нас есть добродетель, то любовь не погибнет, потому что добродетель от любви, а любовь от добродетели.

 ***

 Не так непристойно человеку быть нагим по телу, как быть обнаженным от добродетели. При телесной наготе его непристойное положение видят такие же (как он) рабы, а там — это видят Владыка и Ангелы.

 ***

 ...Зная, что без добродетели мы хуже бессловесных, будем подвизаться в ней, чтобы быть людьми, или лучше — ангелами и наслаждаться обещанными благами...

 ***

 ...Ничто не может победить добродетели — ни богатство, ни бедность, ни власть, ни подчиненность, ни управление делами, ни болезнь, ни бесславие, ни ссылка... она, оставив все это долу, на земле, поспешает на небо.

 ***

 Одна только добродетель способна сопутствовать нам, одна только добродетель переходит в будущую жизнь.

 ***

 Добродетели к человеку не привяжешь, если нет у него к ней расположения.

 ***

 ..В бедности гораздо легче быть добродетельным, нежели в богатстве.

 ***

 ...Кто намеревается обратиться к добродетели, тот наперед должен отказаться от пороков, и тогда уже вступить (в жизнь добродетельную).

 ***

 ...Пусть не приступает никто из вас к добродетели как наемник, как неблагодарный, как к чему-либо тяжкому и невыносимому, напротив, будем приступать к ней с усердием и радостью. Если бы не была обещана награда, то неужели не следовало бы быть добродетельным?

 ...Бог, по великой нашей немощи, благоволит побуждать нас к добродетели, по крайней мере, наградою, но мы и при этом не делаемся добродетельными.

 ***

 Пред добродетелью все богатство вселенной хуже грязи, меньше соломинки.

 ***

 Нет, подлинно нет такого сильного побуждения к добродетели, как воспоминание о своих грехах.

 ***

 ...Добродетель <есть> дело бессмертное и сияющее более солнца.

 ***

 Такова добродетель: когда ее поражают, она делается могущественнее, и, когда против нее коварствуют, становится непоколебимее.

 ***

 ...В борьбе за добродетель... нужно одно только — воля и душа подготовленная, тогда и юность не бывает бесполезной, и старость не бывает непригодной, — но в каждом возрасте можно видеть зрелый изобильный плод...

 ***

 ...Никто, пребывающий в добродетели, пусть не предастся сну. Пусть не полагается слишком на себя...

 ***

 Если Бог оказывает нам благодеяния, когда мы не достойны их, и милосердствует к согрешающим, то чего не достигнем мы, какими благами не насладимся, если отстанем от нечестия и будем идти стезею добродетели?

 ***

 ...Если мы ревнуем о добродетели, то хотя бы весь мир говорил о нас худо, мы будем всех счастливее.

 ***

 ...Будем стараться о приобретении таких добродетелей, которые вместе с нашим собственным спасением могли бы приносить пользу и ближним.

 ***

 ...Невозможно, чтобы люди, преданные добродетели, от всех слышали о себе хорошее, невозможно также, чтобы человек, заботящийся о добродетели, не имел многих врагов...

 ***

 Порок проявляет большую ярость против добродетели, однакож не только не вредит ей нисколько, но и делает ее более сильной для борьбы.

 ***

 ...Что такое добродетель человека? Не богатство, чтобы ты мог бояться бедности, не здоровье, чтобы опасаться болезни, не общественное мнение, чтобы страшиться худой славы, не просто жизнь, без цели, чтобы не бояться смерти, и не свобода, чтобы избегнуть рабства. Добродетель состоит в сохранении истинных догматов и правильности в жизни. А этого и сам диавол не может отнять, если имеющий это будет хранить с надлежащей тщательностью...

 ***

 ...Тотчас полагай начало добродетели, а не откладывай к будущему. Хорошо приниматься за доброе дело, а не тешиться надеждами.

 ***

 Итак, возлюбленный, когда увидишь человека, по наружности одетого в бедную одежду, а внутри облеченного добродетелью, не уничижай его за наружность, но наблюдай душевное его богатство и внутренний свет, и тогда увидишь в нем отовсюду блистающую добродетель.

 ***

 Навуходоносор, ввергнув в печь трех отроков и узнав на самом деле добродетель этих пленных юношей, начал прославлять их и превозносить повсюду на собственном языке (см. Дан. 3:28). В том-то и открывается особенно величие силы Божией, что она заставляет проповедовать о рабах Божиих самих врагов их. И тот, кто в ярости повелел разжечь печь, когда увидел, что добродетель отроков при помощи свыше победила и силу огня, внезапно переменил мысли и воскликнул: рабы Бога Всевышнего! Посмотри, как он прославляет не их только, но и Господа всяческих. Рабы Бога Всевышнего, — говорит он, — выйдите (Дан. 3:93). Что с тобою сделалось? Не ты ли предал их казни? Не ты ли приказал разжечь печь до такой степени? Да, говорит он; но теперь я вижу дивные и чудные дела. Эта стихия, как бы забыв свою силу, как бы связанная какими-то узами, показала такую покорность им, что не коснулась даже волос их. А отсюда должно разуметь, что это событие — выше сил человеческой природы, что какая-то неизреченная и божественная сила здесь действует и оказывает столь великое промышление об этих отроках. Видишь ли человеколюбие Божие — как Бог не оставляя рабов Своих, хотя попустил им быть вверженными в печь, но желая и их еще более прославить, и Свое всемогущество показать, смягчил душу мучителя и явил столь великое долготерпение? Kонечно, не столь чудно было бы, если бы Он с самого начала не допустил их быть вверженными в печь, как теперь дивно и чудно то, что Он даже и среди огня не попустил их потерпеть ничего неприятного. Так-то Бог, когда хочет, и находящихся среди тяжких бедствий еще более возвеличивает, и страждущих делает сильнее тех, которые причиняют им страдания. Так было и с апостолами (см. Деян. 16). Те, которые, захватив их в свою власть, осыпали их угрозами, и как бы скрежеща на них зубами, говорили друг другу: что нам делать с этими людьми? — те держали их у себя в руках, но ни на что не отваживались. Столь сильна добродетель, и столь бессильна злоба; первая — и среди страданий побеждает, а последняя — и в том, что делает, показывает только собственное бессилие. Зная это, возлюбленные, будем иметь все попечение о добродетели и убегать зла. Таким образом, получим и помощь свыше, и достигнем будущих благ, которых да сподобимся все мы.

 ***

 Такова сила добродетели, что и чрез самые гонения она достигает большей славы. Подлинно, нет ничего сильнее, нет ничего могущественнее добродетели, — не потому, чтобы она сама по себе имела такую силу, а потому, что приобретший ее пользуется и вышнею помощью. А с такою помощью и с таким содействием он сильнее всех, он непобедим, он неуловим не только для наветов людских, но и козней бесовских. Зная это, будем избегать не злостраданий, а злодеяний. Злые дела и составляют действительное злострадание. Kто умышляет сделать зло ближнему, тот ему нисколько не вредит; а если и вредит сколько-нибудь, то в настоящей только жизни, а себе готовит казни нескончаемые, муки невыносимые. И нам нельзя избежать их иначе, как если будем располагать себя к готовности переносить зло, и, по учению Господа, будем молиться за тех, кто делает нам зло.

 ***

 Добродетель не подвергается рабству и ничто не может преодолеть ее: ни рабство, ни плен, ни бедность, ни болезнь, ни сама смерть, которая сильнее всего. Доказательством служат все те, которые перенесли все это и сделались от того более славными. Kакой вред потерпел Иосиф от рабства (ничто не препятствует опять указать на того же мужа), какой от заключения, какой от уз, какой от клеветы, какой от козней, какой от жизни в чужой земле? Kакой вред потерпел Иов от истребления волов и стад, от насильственной и преждевременной смерти детей, от поражения тела, от скопища червей, от невыносимой скорби, от сидения на гноище, от наветов жены, от укоризн друзей, от порицания рабов? Kакой вред потерпел Лазарь от того, что лежал при воротах, был облизываем языками собак, от постоянного голода, от презрения богача, от ран, от невыносимой боли, от недостатка покровителей, от презрения со стороны тех, которые могли бы подать ему помощь? Или какой вред потерпел Павел от множества темниц, истязаний, смертей, потоплений и прочих искушений, которых невозможно исчислить словом? Размышляя обо всем этом, будем избегать порока и следовать добродетели; будем молиться, чтобы нам не впасть в искушение; а если когда впадем, то не будем падать духом и унывать, потому что это — оружие добродетели для тех, которые пользуются им, как должно.

 ***

 Обитающий с добродетелью в лесах будет жить безопаснее, чем в городе; напротив, предавшийся неправым действиям, хотя бы был окружен тысячью стен, ничем не отличается от безоружного и незащищенного. Великое благо добродетель, сохраняемая со всяким попечением; но великое зло — грех, т.е. предание себя растлению. Мудрость делает мудрого сильнее десяти властителей, которые в городе (Еккл. 7:19). Отойди от человека глупого, у которого ты не замечаешь разумных уст (Притч. 14:7). Облечемся же в эти доспехи: нет ничего крепче этого вооружения, никогда не оставляющего нас безоружными и незащищенными.

 ***

 Ничто так не распространяет славы о человеке, как блеск добродетели, хотя бы этот человек и старался всеми мерами скрыть его. Он как бы окружен солнечным лучом и светит яснее самого луча, простирая свое сияние не на землю только, но и на самое небо.

 ***

 Будем упражняться в добродетели; она составляет великое богатство и великое чудо. Она доставляет истинную свободу, являет ее и в самом рабстве, не освобождая от рабства, но самих рабов делая почтеннее свободных; а это гораздо важнее, чем дать самую свободу. Она не делает бедного богатым, но и в самой бедности делает его достаточнее богатого.

 ***

 Cкажешь, я желал бы лучше быть добрым по необходимости и не получать никаких наград, нежели быть злым по свободному решению и терпеть наказания и мучения. Но невозможно быть добрым по необходимости. Если же ты не знаешь, что должно делать, заяви, и тогда мы скажем, что следует сказать; а если знаешь, что невоздержание есть зло, то почему не убегаешь зла? Не могу, говоришь ты. Но другие люди, совершившие такие великие подвиги, осудят тебя и заградят тебе уста с великой силою. Ты, может быть, и жену имея, не соблюдаешь целомудрие; а другой, и не имея жены, хранит совершенную чистоту. Kакое же ты имеешь оправдание, не соблюдая меры, тогда как другой восходит выше заповеданного? Но я, говоришь, не таков по своей телесной природе или по расположению. Да — потому, что не хочешь, а не потому, что не можешь. Я утверждаю, что все способны к добродетели; кто чего не может сделать, тот не сможет и в случае необходимости; если же кто в случае необходимости может, а без нее не делает, тот не делает по свободному решению. Например: летать и подниматься к небу человеческому телу трудно и даже невозможно; потому если бы какой-нибудь царь повелел делать это, угрожал смертью [не повинующимся] и говорил: тех, которые не летают, повелеваю сечь, жечь, или подвергать чему-нибудь подобному, то послушался ли бы кто его? Нет, потому что это невозможно для нашей природы. А если бы тоже сделано было касательно целомудрия и приказано было невоздержных наказывать, жечь, сечь, подвергать бесчисленным мучениям, то не стали бы многие повиноваться приказаниям? Нет, скажешь, потому что и теперь существует закон, повелевающий не прелюбодействовать, и не все повинуются. Но не потому, что закон бессилен, а потому, что многие надеются укрыться. Если бы при тех, кто склоняется на прелюбодеяние, присутствовали законодатель и судья, то страх был бы силен прогнать похоть. Если даже я представлю другую меньшую необходимость, например, возьму и уведу его от любимой женщины и, связав, запру гденибудь, то и тогда он в состоянии будет перенести и не потерпит ничего худого. Итак, не будем говорить, что такой-то добр по природе и такой-то зол по природе. Если бы кто был добр по природе, то никогда не мог бы сделаться злым; а если бы был зол по природе, то никогда не сделался бы добрым. Между тем мы видим быстрые перемены: люди впадают то в то, то в другое состояние, и переходят от одного к другому. Это можно видеть не только в Писаниях, где, например, мытари становятся апостолами, ученики предателями, блудницы целомудренными, разбойники добрыми, волхвы поклонниками, нечестивые благочестивыми, как в Новом, так и в Ветхом завете, но и каждый день можно видеть множество подобных случаев. Если бы [добро и зло] были естественны, то таких перемен не было бы. Так, мы чувствительны по природе и при всем старании никогда не сделаемся нечувствительными. Что свойственно природе, то не выйдет из природы. Никто, имеющий нужду в сне, не перестанет спать: никто, подвергающийся тлению, не избавится от тления; никто алчущий не достигнет того, чтобы никогда не алкать. Потому это и не ставится в вину, и мы сами за это не укоряем себя. Никто в укор другому не говорит: о, тленный, о, чувствующий! — но всегда на вид обвиняемым мы поставим или прелюбодеяние или блуд или что-нибудь подобное и за это приводим их к судьям, которые осуждают и наказывают, а за противное тому награждают. Итак, и из того, что мы делаем между собой и что делают с нами судьи, и из того, что мы написали законы и осуждаем сами себя, хотя бы не было против нас никакого обвинителя, и из того, что от нерадения становимся хуже, а от страха лучше, и из того, что видим других добродетельными и восходящими на высоту любомудрия, — очевидно, что в нас находится возможность добродетели. Для чего же многие из нас понапрасну обольщают себя холодными извинениями и предлогами, не только не заслуживающими прощения, но и навлекающими тяжкое наказание, тогда как следовало бы заботиться о добродетели, имея пред глазами тот страшный день, и, потерпев немного, достигать неувядаемых венцов? Эти извинения не принесут нам никакой пользы; рабы, нам подобные и успевшие в противном, осудят всех согрешающих, жестокого — милостивый, злого — добрый, дерзкого — кроткий, завистливого — дружелюбный, тщеславного — любомудрый, нерадивого — усердный, развратного — целомудренный. Так совершит Бог суд над нами, разделив нас на две части, и одних удостоит похвалы, а других наказания.

 ***

 Будем соблюдать непорочность жизни и обильно возжигать огонь добродетели, потому что вы, — говорит [апостол Павел], — сияете, как светила в мире (Флп. 2:15). Kаждый из нас получил от Бога возможность приносить большую пользу, нежели солнце, большую, нежели небо, земля и море, настолько большую, насколько духовное выше чувственного. Потому, взирая на круг солнца и удивляясь красоте, веществу и блеску этого светила, будем вместе с тем представлять, что в нас есть свет высший и лучший, равно как может быть и мрак густейший, если мы не будем внимательны. Глубокая ночь объемлет всю вселенную. Разгоним же и уничтожим ее.

 ***

 Добродетель нам естественнее, а порок противоестественнее, подобно как болезнь и здоровье. Так, Бог дал нам глаза не для того, чтобы мы смотрели с любострастием, но чтобы, удивляясь созданиям, поклонялись Создателю. Что действительно таково назначение глаз, это видно из опыта: красоту солнца и неба мы видим чрез неизмеримое пространство, а красоты женской никто не мог бы увидеть на таком расстоянии. Не очевидно ли, что глаза наши созданы более для первого? Также Бог дал нам слух не для того, чтобы нам воспринимать хульные речи, но чтобы слышать спасительные догматы. Потому-то, когда он воспринимает что-нибудь непристойное, тогда душа и самое тело содрогаются. Пустословие много клянущихся, — говорит [Премудрый], — поднимет дыбом волосы (Сир. 27:14). Также, услышав чтонибудь грубое и жесткое, мы огорчаемся, а услышав что-нибудь нежное и человеколюбивое, восхищаемся и радуемся. И уста наши, когда произносят срамные слова, то заставляют нас стыдиться и закрываться; а когда слова благопристойные, то они текут спокойно и свободно; никто не станет стыдиться естественного, а стыдятся того, что неестественно. Руки также, когда похищают, то скрываются и ищут защиты, а когда подают милостыню, тогда выставляются на вид. Итак, если мы захотим, то все будет много располагать нас к добродетели. Если же укажешь мне на удовольствие, проистекающее от порока, то заметь, что еще большее удовольствие мы получаем от добродетели. Иметь добрую совесть, быть у всех в уважении, питать в себе сладостные надежды — это всего приятнее для того, кто понимает сущность удовольствия; а противное тому для понимающего сущность неудовольствия всего мучительнее, как-то: быть у всех в презрении, осуждать самому себя, трепетать и страшиться будущего и настоящего.

 ***

 В удовольствии живет только добродетельный; он истинно богат и истинно свободен. Если же кто, согласившись приписать добродетели безмятежность, спокойствие, свободу от опасений, от всякого страха и всякого подозрения, не согласится только приписать ей удовольствия, тот мне кажется весьма смешным. В чем же другом и состоит удовольствие, как не в том, чтобы быть свободным от опасений, страха и огорчений и ничему не раболепствовать? Kто живет в удовольствии, скажи мне, тот ли, кто неистовствует, мятется, терзается множеством страстей и не владеет сам собой, или тот, кто свободен от всех этих волнений и пребывает в любомудрии, как в пристани? Не явно ли, что последний? Но это свойственно одной добродетели. Порок только носит имя удовольствия, а на самом деле лишен его; прежде, чем он выполнен, он — неистовство, а не удовольствие; а когда выполнен, то [и неистовство] внезапно исчезает. Если же ни в начале, ни впоследствии не видно в пороке удовольствия, то где же оно и когда? Чтобы ты лучше понял слова мои, объясним это примером. Положим, что кто-нибудь влюбился в красивую и миловидную женщину; доколе не будет удовлетворена страсть его, он бывает подобен беснующимся и безумным; а когда удовлетворена, то исчезает и похоть. Если же ни в начале он не чувствует удовольствия — потому что находится в состоянии безумия, — ни впоследствии — потому что удовлетворением страсти прекращается пожелание, — то где же это удовольствие? Напротив, наши удовольствия не таковы: они и в начале чужды всякого смятения, и до конца сохраняются в своей силе, или, лучше, у нас нет и конца удовольствию; блага наши не имеют предела, и удовольствие наше не исчезает никогда. Итак, представляя себе все это и желая получить удовольствие, будем любить добродетель.